Командиры
ГОЛОВИН
ШУСТОВ
ЗЕЛЕНЦОВ
Командиры
ГОЛОВИН
ШУСТОВ
ЗЕЛЕНЦОВ
Командиры
ТУРЖАНСКИЙ
ШУСТОВ
ЗЕЛЕНЦОВ
Головин Александр Иванович
Последний полет! Александр Головин родился в апреле 1951 года. О небе мечтал с детства, посему после школьной бурсы в Белгороде вопроса, делать жизни с кого, для него не стояло. Закончил Харьковское высшее военное авиационное училище и как один из лучших курсантов был направлен служить в Группу Советских войск в Германии, в 33 ИАП, гарнизон Виттшток. Летал на Миг-21СМТ. Через шесть лет попал в Белоруссию, а еще через четыре началась его боевая биография. 1982 год. Спецкомандировка во Вьетнаме военным советником. По официальной версии, обучал товарищей по оружию братской страны технике пилотирования. Но не станем лукавить относительно истинных целей той командировки - медаль «За боевые заслуги» и орден Красного Знамени даже непосвященному скажут о многом. Там же произошел случай, внесший крутой поворот в его судьбу. На залитое водой рисовое поле завалился наш Миг, летчик-вьетнамец благополучно катапультировался. В ту пору Вьетнам закупил у нас большую партию «мигарей», и вопрос их надежности был весьма важен. Чтобы доказать непричастность к катастрофе советской техники, ведущий специалист Головин разделся и отправился вплавь за САРПом – «черным ящиком» (на самом деле оранжевым по цвету), закрепленным в торчащей из воды хвостовой части самолета. Его предупредили, что встреча с крайне опасной водяной змеей более чем возможна. Не внял и, уже выходя из реки с искомым прибором, получил ядовитый укус. Истину отстоял, но тяжело заболел. Лечить его взялся первый вьетнамский космонавт, с помощью средств восточной народной медицины поставил на ноги, но после случившегося у того всерьез «забарахлили» легкие. Медкомиссия запретила Головину летать на сверхзвуке, и тогда он, чтобы остаться в авиации, пересел на только что осваиваемый дозвуковой штурмовик Су-25. Вторично оказался в Германии, заочно окончил Военно-воздушную академии имени Гагарина и в 1991 году, роковом для СССР, был назначен командиром Оршанского полка штурмовой авиации в Азербайджане, базирующемся на аэродроме Ситал-чай, в 30 километрах от Баку. Вскоре после распада Советского Союза началась беспардонная вакханалия вокруг дележа его бывшего имущества. Не только боевая техника и приданная к ней материальная часть обеспечения, но и наиболее ценные личные вещи личного состава полка – холодильники, телевизоры, автомашины, мебель - были объявлены "национальным достоянием суеверной республики". Разрешалось забрать с собой в Россию лишь чашки-ложки да одежду и книги. Полковник Головин один из немногих, кто из ближнего зарубежья и единственный из солнечного Азербайджана сумел вывести без потерь вверенное ему войсковое подразделение. К примеру - в поселке "Насосный" полк ПВО при эвакуации был полностью блокирован экзальтированными женщинами, своими телами перекрывшими взлетно-посадочную полосу. Примерно также произошло на аэродроме «Даляр». В Россию не вернулся ни один самолет. Особистом головинского авиаполка был азербайджанец, из-за его патриотического предательства неоднократно возникали вооруженные провокации, попытки захватить караульные посты и аэродром. Командир разработал собственную систему охраны полка, ежедневно меняя дислокацию часовых, и нападавшие каждый раз натыкались на тайные секреты, отступая с потерями. А Головин поутру получал Правительственную ноту протеста, аргументируя ответы никем не отменённым армейским Уставом гарнизонной и караульной службы. Апофеоз эпопеи переговоров «глухого с немым» наступил, когда пришел приказ Командующего Закавказским военным округом о перебазировании полка в Бутурлиновку. Комполка посчитал, что первым делом надо вывезти семьи своих подчиненных с максимально полным имуществом, потом – летную технику. Кто-то успел переехать пораньше, остальным командир лично по справедливости распределил места в транспортном ИЛ-76 со всем возможным скарбом. Такое самовольство местным властям очень не понравилось, и Головин был вызван для объяснений в администрацию Президента Азербайджана - Эльчибея. Ему предъявили державный указ с требованием поскорее убираться со всем полком подобру-поздорову. Для него же, человека военного, единственными начальниками являлись Командующий округом и Министр Обороны. Плюс ко всему дашнаки национализировали и командирский «уазик» - обратно добирайся, на чем хочешь. Александр Иванович все предусмотрел заранее. Взглянув на часы, спокойно предупредил - если вы не вернете машину, через десять минут над городом начнутся демонстративные полеты, еще через полчаса – прицельное бомбометание. Вскоре первая пара «сушек» на бреющем полете пробарражировала над Баку, следом прошла вторая уже с боевыми подвесками. Не радушные хозяевами мигом встрепенулись: «Во избежание межгосударственного конфликта немедленно по правительственному телефону отмените свой приказ». «Без проблем, согласился Головин, но только из своей машины и по своей рации, в противном случае…» Психологическая атака возымела эффект, машину вернули. Всё имущество и авиатехника полка беспрепятственно перебазировались в Россию. Последним покинул Ситал-чай командир. Обернув себя Знаменем части, он, взлетев на «спарке», на прощание дал ракетные залпы по опустевшей жилой зоне и взлетно-посадочной полосе, за что уже в Бутурлиновке по иску сопредельной стороны дважды вызывался на суд за нанесение ущерба Азербайджану. Слава Богу, у наших служителей Фемиды хватило ума правильно оценить природу державной обиды своего гражданина за беспардонное унижение страны. А были и другие россияне – негодяи и изменники. Пока Головин дрался за честь России и ее Вооруженных Сил, его комбат службы обеспечения продал местным боевикам около шести тысяч ракет класса «воздух-земля», которые можно использовать и в обратном направлении, по «штуке» рублей в тех ценах за каждую. И попытался скрыться. Головин подлеца арестовал и доложил о государственном преступлении командованию 16-й воздушной армии. Ему там, правда, доходчиво объяснили, что его, полковника, "руки коротки", и приказали перевести вора под домашний арест. Даже не поблагодарив высоких доброхотов, тот тут же подался в невозвратные бега. После эвакуации в Бутурлиновку боевая часть была расформирована, знамя и документы сданы в Подольский архив Минобороны, авиатехника и вооружение переданы местному учебному летному полку. Личный состав до решения персональной судьбы каждого на четыре месяца оказался в подвешенном состоянии – стремительно деградирующая страна в своих защитниках больше не нуждалась. Слуга царю, отец солдатам. С заменой царя на Отечество – это о нем, полковнике Александре Головине. Люди для него всегда были на первом плане. В казарме на 90 человек под одной крышей разместились вдвое больше солдат, офицеров, их жен и детей, вещи. Головин по рангу имел право занять с семьей отдельную генеральскую гостиницу, но честь имея, предпочел разделить тяготы переселенческого быта с товарищами, заняв со своим штабом войсковую гауптвахту с коммунальными удобствами во дворе. И жил там до тех пор, пока лично не пристроил на новое место службы или «гражданку» последнего из подчиненных вплоть до рядового. От личного состава части кроме командира и его заместителей не осталось никого. В сентябре 1992 года комдив Борис Казачкин назначил Головина командиром вновь образованного Бутурлиновского отдельного штурмового авиаполка, который воевал потом едва не во всех «горячих точках», не потеряв ни одного летчика, ни одного солдата. До того ему – инструкторскому – присылали на воспитание «зеленых» лейтенантов, которых в течение девяти месяцев доводили до третьего класса и выпускали в строевую часть. «Зеленые» чуть «желтели», и не больше. Таких воевать не пошлешь – дай Бог, чтоб на аэродром вернулись. Личная заслуга Головина в том, что в кратчайшие сроки сумел превратить его в полк быстрого реагирования, способного в течение суток перебазироваться в любую точку континента и выполнить боевую задачу. Летчик-снайпер (элита ВВС) полковник Головин за Таджикистан награжден орденом Мужества, за Абхазию – именным авиационным кортиком. За профессионализм и порядочность его уважали, а глава Бутурлиновской администрации Виктор Неретин в нем просто души не чаял. В честь 80-летия полка в августе 94-го года над его летным полем грандиозное шоу устроили знаменитые на весь мир «Русские витязи», трагически погибшие потом во Вьетнаме. И была Чечня… Оставим эту трагедию на совести политиков. Верные присяге Головин и его «грачи» честно исполнили свой солдатский долг. Его сполна оценил Дудаев, заочно приговорив их всех к смерти, зато скольких наших ребят спасли они! Командир за эту кампанию был предоставлен к званиям «Заслуженного летчика», и Героя России. Первое получить не успел, от второго по примеру Льва Рохлина отказался сам – за гражданскую междоусобицу настоящие русские офицеры наград не получали. В сентябре 96-го Александр Головин был назначен заместителем командира истребительной дивизии. Без пяти минут генерал в декабре того же года с адъютантом возвращался с учений в Бутурлиновку к семье. Неподалеку от Бобровского поворота их «жигуленок», за рулем которого сидел капитан, врезался во встречную машину. Поначалу полученные Головиным травмы показались не слишком опасными, но почти месяц пришлось пролежать в госпитале Воронежского гарнизона. Ничто не предвещало беды. На Новый Год его жена забрала из госпиталя домой. Развязка наступила неожиданно и мгновенно. Оторвавшийся тробм сделал своё грязное дело. 5 января его не стало... (статья Александра Нечуговского с небольшими правками...)
899
INDEX
